Анна Иосифовна родилась в 1918 году в городе Миргороде Полтавской губернии. Перед войной окончила Курский мединститут и работала по направлению вуза врачом в Штевецкой участковой больнице Золотухинского района. С началом войны ушла на фронт. Вместе со своим медсанбатом участвовала в боях за Курск, города Украины, Польши, Чехословакии.

О мужестве и героизме Анны Каплинской свидетельствуют её боевые награды: два ордена Красной Звезды, медали «За боевые заслуги» и «За взятие Берлина».
Каплинская была в составе 280-й стрелковой дивизии, освобождавшей Курск.

Из воспоминаний Анны Иосифовны: «В день 8 февраля был сильный мороз, наш медсанбат направлялся в Медвенку через Курск. Улицы завалены глубоким снегом и вокруг тишина… На улице Радищева увидели могилы фашистов с крестами и касками…». Еще ей запомнилось, как полураздетые подростки срывали таблички с обозначением улиц на немецком языке, а на площадях разрушенного города стояли полевые кухни – после 15-месячной немецкой оккупации полуголодных изможденных женщин, стариков и детей кормили солдатской кашей с тушенкой.

После войны Анна Иосифовна продолжала помогать людям. Работала в Курске врачом, стала кандидатом медицинских наук. Врачебный стаж – 56 лет.

Важным событием, предшествующем битве на Огненной дуге, стало освобождение Курска. Подробно описывает те дни выпускница Курского медицинского института ветеран Великой Отечественной войны Анна Иосифовна Каплинская. Её воспоминания «Нам дороги эти позабыть нельзя…» опубликованы в книге «История Великой Отечественной войны в документах и судьбах (по материалам Курского государственного медицинского университета)».

Завершилось зимнее наступление 1943 г., и подразделения дивизии, где служила А.И. Каплинская, освобождали десятки населённых пунктов Курской области, в том числе и сам Курск. В её памяти отчётливо сохранились разрушенные здания родного медицинского института, школы №5, где она училась, развалины цирка на Красной площади. «И вот я в Курске – городе моей юности, – писала Анна Иосифовна. – Вот он, мой медицинский институт, безмолвный, тихий, с зияющими глазницами выбитых окон и дверей. Улицы заснежены, протоптаны узкие тропки, не слышны звонки трамваев, не шумит электростанция, а вместо моей 5-й школы – груда кирпича. На тротуарах – битые стёкла, обвалившаяся штукатурка, выбиты окна в бывших наших магазинах, висят лестничные пролёты».

По приказу командования медсанбат развернули в Фатеже, но удалось это сделать только с третьей попытки из-за налётов немецких самолётов. Раненые поступали нескончаемым потоком, их размещали в крестьянских избах. Не было ни одной избы, где бы ни лежали на соломе, на лавках раненые. Местное население оказывало им помощь одеждой, питанием, обстирывало и кормило солдат. Работа хирургов была настолько напряжённой, что, по воспоминаниям А.И. Каплинской, принимали раненых не отходя от хирургических столов сутками. Сюда им приносили еду, дремали стоя, пока перекладывали раненых. Операционные сёстры, молоденькие девушки, неустанно находились на посту, неутомимо трудились и санитарки. После оказания помощи раненых отправляли в госпитали Курска. Медицинская служба дивизии проводила также медико-профилактическую работу, поскольку окружающая территория была усеяна осколками бомб, снарядов, мин.

«Как все, и мы, медики, понимали и видели, – писала Анна Иосифовна, – что ждут нас большие бои». «Короткие ночи гудели моторами машин и танков, приглушённые говором и шагами солдат. Наша оборона пополнялась новыми подразделениями. К утру всё маскировалось в урочищах, рощах, лесочках». Был получен приказ о бодрствовании в ночное время – 50 процентов личного состава медсанбата. Шла активная подготовка и в обеспечении аптеки запасами перевязочного материала, медикаментов, кровезаменителей, шин, средств для наркоза, консервированной кровью курских доноров. Как и все подразделения, медики выкопали укрытия, щели для себя и раненых. Была создана оборона с окопами и ходами сообщения, вырытыми в полный рост.